Неточные совпадения
Он вышел в отставку, несмотря на просьбы приятелей, на увещания начальников, и отправился вслед за княгиней; года четыре провел он в
чужих краях, то гоняясь за нею, то с
намерением теряя ее из виду; он стыдился самого себя, он негодовал на свое малодушие… но ничто не помогало.
И он молчал: без
чужой помощи мысль или
намерение у него не созрело бы и, как спелое яблоко, не упало бы никогда само собою: надо его сорвать.
Так японцам не удалось и это крайнее средство, то есть объявление о смерти сиогуна, чтоб заставить адмирала изменить
намерение: непременно дождаться ответа. Должно быть, в самом деле японскому глазу больно видеть
чужие суда у себя в гостях! А они, без сомнения, надеялись, что лишь только они сделают такое важное возражение, адмирал уйдет, они ответ пришлют года через два, конечно отрицательный, и так дело затянется на неопределенный и продолжительный срок.
— Это тем и приятнее, потому что таким делом если заняться, то надо с обстоятельным
намерением, а как я сего к
чужой нации не чувствую, то зачем девушек морочить?
Довольно странно было и вне обыкновенных приемов это навязчивое желание этого вдруг упавшего с неба господина рассказывать
чужие анекдоты. Но он поймал Варвару Петровну на удочку, дотронувшись до слишком наболевшего места. Я еще не знал тогда характера этого человека вполне, а уж тем более его
намерений.
Никогда еще с таким рвением не снимали перед ним шляпы акцизные чиновники; никогда окружной суд не обнаруживал большей строгости относительно лиц, дозволявших себе взлом с заранее обдуманным
намерением воспользоваться
чужим пятаком; никогда земская управа с большею страстностью не приобретала для местной больницы новых умывальников и плевальниц, взамен таковых же, пришедших в ветхость.
Она знала, что посторонние люди охотно путаются в
чужие дела, охотно мутят воду, чтобы удачнее ловить в ней рыбу, и она заранее приняла твердое
намерение, постановила неизменным правилом не допускать до себя никаких рассуждений о своем муже.
И теперь, как обыкновенно, он угадывал ее
намерения. Ему было понятно, что она хочет продолжать вчерашнее и только для этого попросила его проводить ее и теперь вот ведет к себе в дом. Но что она может еще прибавить к своему отказу? Что она придумала нового? По всему, по взглядам, по улыбке и даже по тому, как она, идя с ним рядом, держала голову и плечи, он видел, что она по-прежнему не любит его, что он
чужой для нее. Что же она хочет еще сказать?
— Может быть, может быть. Я готов верить в чистоту ваших
намерений; но я все-таки позволю себе спросить вас, с какого права вы вмешиваетесь в домашние дела, в сердечную жизнь
чужого человека и на каком основании вы вашу… выдумку так самоуверенно выдаете за правду?
Живет некто, пытается что-то создать, стягивает в русло своих
намерений множество
чужих сил, умов и воль, пожирает массу человеческого труда и вдруг — капризно бросает все недоделанным, недостроенным, да часто и самого себя выбрасывает вон из жизни. И бесследно погибает тяжкий труд людей, ничем разрешается напряженная, порою мучительная работа.
Все, кажется, идет согласно с моими
намерениями и желаниями, но почему же меня не оставляет мое беспокойство! Я в продолжение четырех часов рассматривал бумаги жены, уясняя их смысл и исправляя ошибки, но вместо успокоения я испытывал такое чувство, как будто кто-то
чужой стоял сзади меня и водил по моей спине шершавою ладонью. Чего мне недоставало? Организация помощи попала в надежные руки, голодающие будут сыты — что же еще нужно?
Судя по его неверной, машинальной походке, по тому вниманию, с каким он в зале поправил на негоревшей лампе мохнатый абажур и заглянул в толстую книгу, лежавшую на столе, в эти минуты у него не было ни
намерений, ни желаний, ни о чем он не думал и, вероятно, уже не помнил, что у него в передней стоит
чужой человек.
На стенах и каменных заборах висели объявления новой власти. Не приказы большевиков — грозные, безоглядные и прямо говорящие. Скользко, увилисто сообщалось о твердом
намерении идти навстречу «действительным» нуждам рабочих, о необходимости «справедливого» удовлетворения земельной нужды крестьян. И чувствовалось, — это говорят
чужие люди с камнем за пазухой, готовые уступить только то, чего никак нельзя удержать, — и все отобрать назад, как только это будет возможно.